~ О себе
Привет, ко мне можно обращаться, как Голди.
Играю всё и всеми. Главное интересный сюжет и вкусная вдохновляющая игра. Могу за мужского персонажа и женского, любовная линия по большим чувствам, обычно получается не сразу сыграться, особенно если играю мужским. Жанры — приключения, мистика, отношения между персонажами, и дальше по списку. Я всеядный игрок. Главное условие — комфорт и уважение.

Посты пишу от 2к до 10к, могу в спидпостинг.
Количество постов варьируется от того, как сильно вдохновляет меня игра. Могу каждый день писать по 1 посту.

~ Интересующие персонажи
Кейт Денали, Аро Волтури, фэм!Эдвард [ «Жизнь и смерть: Сумерки. Переосмысление» ]

~ Способ связи
Пишите в лс, дальше будет понятно.

~ Пример поста

  в наушниках эдит: «girl in red — we fell in love in october»
«helena deland - baby» 

Если хорошо сосредоточиться, закрыв глаза просто слушать, то можно услышать, как вдалеке [у самой кромки владений Калленов] по узкой дороге едет разбитый автомобиль, а за ним ещё один; кажется, грузовичок с расхлябанным карданом. За рулём старый индеец, хрипло вторит шипящему радио — «the lady in red is dancing with me, cheek to cheek». Уголки губ дрогнули, Эдит смешно морщит нос стараясь не засмеяться. Всего мгновение, невольное, так получилось. Машина удаляется, а вместе с ней и старый индеец со своей дамой в красном и улыбкой Эдит. И если немного подумать, Эдит совсем не против перестать проявлять любые эмоции [в её жизни осталось так мало места на улыбки], засесть хмурой тучей в своей комнате и не выходить до тех пор пока  в с ё  не разрешится. Только вот, есть одна проблема, человеческая на самом деле не свойственная вампирам [так она фантазирует] — совесть. Ложится тяжелым камнем на душу, то что не может существовать в бессмертном теле по всем книжным канонам, давит и давит. Эдит выдыхает бесполезный углекислый газ, меняя его на такой же бесполезный кислород. Правда, приятный. Холодящий сознание, падает в пустые внутренности, смешивает мысли с помыслами и наоборот. О-да, Эдит совершенно точно не должна испытывать  э т и  чувства [никакие из них \ просто выключить]; всё получается слишком запутанным. Больно и, словно бы мучительно, делит на две части разумное и неразумное, всё то что делает Эдит собой. Выдыхает и снова прислушивается. Там... у самого подножья невысокой горы — пара. Идут по узкой тропинке держась за руки [Эдит завидует], беседуют и Эдит не слышит о чём, да и ей не нужно. Она улавливает эмоции. Проецирует на себя [разделяет \ ворует] — её супер способность; бесполезная наряду с остальными, на самом деле. Что за глупость иметь возможность  ч у в с т в о в а т ь  и не уметь исправлять [как Джаспер]. Эдит принимает на себя того другого, словно ей своих собственных переживаний мало, ощущая всё с точности до самой мельчайшей окраски в деталях. Иногда полезно, но сейчас [сегодня \ рядом с ней] — убивает.

Эдит, словно ребёнок [самый настоящий подросток] сбежала из дома; только, всего на пять минут. Может быть на двадцать, может, если повезёт на тридцать пять. Забравшись на дерево уселась на мощную ветвь и воткнула наушники в уши, сначала слушая тишину, а затем включила один из любимых плэйлистов. Они с Эдвардом диаметральные противоположности одного целого: настолько схожие в своей непохожести, что раздражает. Он — классический вариант примерного сына, бунтующего только крупно и по праздникам, она — классический вариант бунтаря, привязанная к дому, к отцу и матери. Слушает разную музыку и ищет спасение в любом из спасительных звучаний. Как бы глупо и наивно это не звучало. В то время, как Эдвард всегда — отдаёт предпочтению Шопену или Баху. Они смотрят на мир и видят одну и ту же красоту, под разным углом. Не спорят, зная [ощущая] все уголки противоречий другого. Раньше — редко разговаривая словами, потому что слова между ними не требовались, она чувствовала его эмоции, он считывал её мысли. Сейчас — не разговаривают вовсе, потому что он читает её мысли, а она чувствует его эмоции! Мама хмурится [Эдит не видит, чувствует], в кухне над журналом с современными интерьерами; пролистываемые страницы остаются непрочитанные, прекрасные глянцевые фотографии нерассмотренные. Мама переживает больше всех и может сделать меньше всех. Её сердце [призрачный холодный монумент в груди] так ясно и так ярко пылает болью, что хочется взывать самой. От боли и негодования. Эдит абстрагируется — ей хватает собственной боли, на сегодня этого достаточно.

Короткий взгляд на часы [они вроде бы и не нежены, но так правильно] — есть ещё немного времени. Белла дремлет в гостиной под махровым теплым, тяжелым пледом. В неудобной [для неё очень удобной] позе, утопая в бесчисленном количестве подушек, поджимая под себя ноги с ледяными стопами. Сердце [недвижимый орган \ подобный сердце Эсме] сжимается, болит и словно бы воет на самой высокой ноте. Белла такая маленькая, беззащитная и хрупкая, что страшно прикасаться. Белла такая смелая, самоотверженная и храбрая, что хочется улыбаться. Эдит не держит на неё обиду [хотя с самого начала очень хотела], пыталась держать дистанцию, не разговаривать, отдалиться настолько насколько это вообще позволяет планета Земля. Переехать на другой континент [впервые удалиться от семьи на долго, на много, может навсегда], поступить в университет туманного Лондона и возможно, только возможно, влюбиться снова. Пусть мимолётно, пусть не по-настоящему, пусть как-нибудь, но так чтобы вытравить Беллу Свон [неуклюжего человека] из своего сердца и когда бы она вернулась Эдит ждала бы прекрасная Белла Каллен, жена, вампир, сестра. Только распорядившееся лихо судьба вернула Беллу намного раньше рассчитываемого срока, с дополнительным грузом ответственности, и просьбой «помоги», на которую Эдит не могла не среагировать. Заставляя быть свидетелем увядания [гибели] любимой буквально за считанные дни.

«О, да перестань уже! Не любимая, запомни, сестра!»

Громче. Ещё громче, пожалуйста! На максимум и закрытые глаза. Эдит кажется, ещё секунда и она перестанет слышать [следить за каждым вздохом] дыхание Беллы, но нет. То прорывается сквозь музыку, заглушающие ритмы басов и бессовестно манипулятивные терции. Эдит ненавидит себя [так нельзя, она чужая \ не твоя] и продолжает прислушиваться, пальцем надавливая на кнопку плюса. Ещё немного, ещё чуть-чуть и она сойдёт сума. Времени остаётся так мало. Белла с каждым днём всё тоньше, меньше и серее. Человек [вампир \ демон \ существо] вытягивает из неё все жизненные силы, и винить его, как делают остальные — тайно или прилюдно — нет никакого смысла. Пытается выжить, как и всё на этой странной планете. Эдит испытывает, к тому что живёт в Белле, странную тревогу. Пытаясь пробиться сквозь чувства матери к ребенку, Эдит ощущает — ничего. Наверное, ещё слишком рано [популярная оговорка \ попытка убеждения], об остальных возможностях они договорились с Беллой не говорить. Договорились — не произнося ни слова. Как и во многом другом, что когда либо касалось их отношений [которых не было и нет]. Эдит не признавалась в любви, да то и не требовалось. То с каким трепетом и нежностью она относилась к Белле, не прячась и не избегая, не говоря загадками и не ведя глупые беседы о погоде. Может быть дело во врождённом таланте Эдит проецировать на себя чувства других, может быть в удивительной проницательности. Может, ещё в каких других совершенно невероятных [фантастических] умениях.

Белла просыпается. Тяжело вздохнув сон отходит на второй план. Она по инерции проводит ладонью по животу и улыбается. В эти моменты [между сном и явью] её исхудавшее лицо выглядит воистину прекрасно. И Эдит, убавляя огромность в плеере прыгает на землю со своего тайного укрытия. Есть ещё пара минут, пока Белла вынырнет из приятного легкого сновидения в тяжелую реальность и Эдит, по запланированной схеме продуманно тратит время. В кухню, через дверь, а не через окно, как Элис. Целует Эсме в макушку, та улыбается, тепло разливается по её телу и нежность [непередаваемая, материнская \ от мамы к дочке] и Эдит чувствует себя сильной, на всё способной, непоколебимой. Заполняет белый стаканчик с трубочкой холодной человеческой кровью [новое волчье открытие \ аллилуйя волку] и накрывает его такой же белой, непрозрачной крышкой. Завтрак для таинственного жителя. Эсме разогревает два сэндвича с беконом и двойным сыром в микроволновке — для Беллы. И пока микроволновка отсчитывает положенные таймером секунды мать и дочь стоят в обнимку, крепко прижимаясь друг к другу, потому что Эдит сейчас именно это нужно. Потому что Эдит в душе, все ещё семнадцатилетний подросток. Мама! И Эдит понимает маленького пузожителя, как нельзя лучше, который не показывается, молчит и сохраняет оборону против всего остального мира. Жалко, Эдвард не понимает. Впрочем, нет... не жалко!

— Привет, прекрасная незнакомка, — Эдит улыбается от настроения которое было минуту назад уже ничего не осталось: она беззаботная, заботливая и просто отличная сестра, самая лучшая, в отличии от некоторых. Протягивает сначала стакан с кровью, затем сэндвичи, предлагая Белле выбор. Секундой позже Эсме проносит графин с яблочным соком и стакан, ставит на стеклянный столик рядом, целует Беллу в лоб и ссылаясь на какие-то важные дела уходит. Ей всё ещё тяжело, насколько что она, пытается, как умеет, сохранить баланс между близнецами, между супругами и между всей семьей вместе. Эдит улыбается снова, благодарит маму и возвращает всё своё внимание к Белле. Помогает удобнее сесть, подпихивая ещё одну подушку под спину, садится рядом, на самый кончик дивана и чувствует себя вполне сбалансировано в этом шатком положении. — Как спалось? — пол литра крови, как раз то что требуется Белле, после нескольких глотков сердцебиение нормализуется и даже дыхание становится размеренно глубоким, — хочешь, можем прогуляться на улицу? Эммет собрал просто фантастическую скамейку за домом, — хихикает, потому что скамейка выглядела на самом деле так себе, а произведение искусства хотя и было весьма устойчивым, но требовало чуть больше изящества в исполнении, — или, идея на миллион, могу отнести тебя к ручью. Пикник на природе, сэндвичи уже есть, если очень постараться, обеспечу банку газировки, как думаешь? Мне кажется, это именно то что требуется тебе и таинственному пузожителю! — Эдит бережно [ласково \ невесомо \ холодными мраморными прикосновениями] касается щеки Беллы, убирает волосы за ушко и снова обезоруживающе улыбается; ничего, всё хорошо, Эдит просто сестра, как и должно быть.

Отредактировано golden (10.09.2022 14:23:42)